Latvian-Russian Relations: Domestic and International Dimensions. Editor Nils Muiznieks. LU: 2006.


Парадоксально, но факт: эта книга – первая, изданная в Латвии и посвященная латышско-русским и латвийско-российским отношениям. Вот так у нас получается: «русский» и «российский» факторы – едва ли не самая популярная тема для дискуссий на всех уровнях, от дипломатических салонов до захудалой пивной, но более или менее систематического исследования состояния этих самых отношений до сих пор не было.

 

Сборник издан по инициативе и под редакцией Нила Муйжниекса. Видимо, вернувшись из политики в более привычную ему академическую среду (и возглавив Институт социально-политических исследований ЛУ), Муйжниекс стал еще больше ценить объективный, научный подход к самым острым проблемам. Удалось ли авторам и редактору выдержать академическую беспристрастность? По-моему, лишь в определенной мере. Впрочем, по нынешним временам и это очень даже неплохо.

 

Первый раздел книги посвящен русским в Латвии и русско-латышским отношениям. Открывает ее статья самого Муйжниекса «Политика правительства и русское меньшинство» – довольно объективный обзор развития ситуации. Написана аккуратно, нейтральным (насколько это вообще возможно в нашем контексте) языком. Чего стоит, например, фраза «В Латвии всегда жило значительное русское население» – стоит сравнить, например, с пассажами мадам президента, для которой любой русский – если не оккупант, то уж во всяком случае послевоенный иммигрант.  Правда, некоторые фразы царапнут и русское око («В начале 90-х власти Латвии ввели обязательные уроки латышского языка на всех уровнях в[о всех] школах» – мы-то помним, что латышский был обязательным предметом и в советское время, качество преподавания – другой вопрос). Словом, статья вызовет примерно одинаковую степень недовольства как у латышского, так и у русского читателя.

 

Социолог Айварс Табунс в своей статье приводит данные об отношении латышей и русскоязычных к государству и внешней политике Латвии. Постановка вопросов и особенно интерпретация ответов вызывают определенные сомнения. Почему-то остается впечатление, что статья осталась недописанной – или уж автору очень хотелось навести читателя на совершенно определенные выводы.

 

Следующая статья «Этнополитическая напряженность в Латвии: факторы, способствующие и препятствующие этническому согласию» тоже написана  социологами – Б.Зепой и И.Шупуле. В отличие от А.Табунса, авторы четко определяют теоретический контекст своего исследования на основе работ ряда авторитетных конфликтологов. Что характерно, и результаты, полученные ими в своих фокус-группах, заметно отличаются от результатов коллеги Табунса – в частности, это касается степени идентификации русских латвийцев с Латвией. Впрочем, полагаю, дело тут не в самих социологических данных, а скорее в различных подходах к их интерпретации.

 

Статья Я.Икстенса «Восточно-славянские политические партии в Латвии» оставляет одновременно грустное и комичное впечатление. «Политологический анализ» представляет собой скорее набор газетных штампов и столь же неуклюж и надуман, как название статьи. Ну не считать же придуманный автором (непонятно из каких соображений) термин «восточно-славянские партии» вкладом в науку… А с каким нескрываемым удовольствием автор по два раза на страницу подчеркивает: и опять они остались в оппозиции! Словом, Я.Икстенс, часто выступающий как «независимый эксперт» по любым вопросам, еще раз доказал, что таковым вовсе не является.

Норвежский исследователь А.Аасланд, много лет изучающий ситуацию в Латвии, выбрал очень интересную тему – «Русские и экономика». Пожалуй, именно здесь стереотипы и предрассудки, распространенные в русскоязычной и латышской среде, диаметрально противоположны: латышские националисты считают, что «оккупанты едят наш хлеб», а их оппоненты – что «русские кормят коррумпированную национальную бюрократию». Автор подробно анализирует данные о безработице среди русских и латышей, представительстве среди различных групп на рынке труда и среди предпринимателей, о структуре и уровне доходов и потребления, о бедности. А.Аасланд констатирует определенные диспропорции, однако, согласно его данным, различия в экономическом положении русских и латышей относительно невелики и, начиная с 2000 года, постоянно снижаются.

Русскоязычная пресса Латвии – тема исследования И.Шулмане. Ничего принципиально нового: констатация различий в подходах и стиле латвийской прессы на латышском и русском языках, корректное изложение постоянной дискуссии о «разделенном информационном пространстве», признание доминирования российских каналов в русскоязычном ТВ-пространстве Латвии (в чести автора, она отмечает в качестве одной из причин этого существовавшие долгое время законодательные ограничения на вещание  на русском языке). Интересны наблюдения автора относительно владельцев латвийских СМИ: многими газетами, выходящими на латышском языке, владеет зарубежный капитал, а русскоязычные газеты принадлежат местным предпринимателям. Жаль, что русскоязычный интернет Латвии затронут лишь мимоходом. В целом – добросовестный обзор, который дает немало пищи для размышлений.

Последнюю статью первого раздела – «Русские и гражданское общество» –  написал политолог Иварс Иябс. Интересны приводимые автором данные о доверии парламенту, президенту и правительству Латвии (как и следовало ожидать, русские доверяют государственным институциям наполовину меньше, чем латыши), а также об оценке соблюдения прав меньшинств в нашей стране (здесь опять же без неожиданностей – менее 10% латышей и более половины русских оценивают ситуацию весьма критически). Остальная часть статьи представляет собой добротный, хотя и довольно схематичный обзор русских неправительственных организаций.

Второй раздел книги гораздо менее интересен для чтения – впрочем, это общее свойство множества публикаций, посвященных международной политике и, в особенности, безопасности. Бесконечные повторения дипломатических формулировок, вариации одних и тех набивших оскомину дипломатических формул – за которыми нередко скрывается ностальгия по ушедшим временам «холодной войны», когда все было так просто и понятно… (в первую очередь это относится к завершающей статье книги об отношениях Латвии и России м более широком международном контексте, написанной Р.Карклиней и И.Лиегисом). Словом, такая советология 21 века. Впрочем, ряд статей явно выделяется обилием интересных и не известных широкому читателю данных.

Ж.Озолиня и А.Риквейлис в своем обзоре развития межгосударственных отношений с 1990 по 2007 годы, наряду с обычными упреками России отмечают, однако, и отсутствие последовательной и ясной политики со стороны властей Латвии.

Статья В.Домбровского и А.Ванагса «Латвийско-российские экономические отношения» – пожалуй, «жемчужина» второго раздела книги. Краткий и точный анализ, достоверные данные, подход на основе здравого смысла – все это позволяет авторам не только четко проанализировать динамику развития импорта и эскпорта товаров и услуг (транзит, финансы, туризм), но и убедительно обосновать методику расчета потерь из-за плохих политических отношений между Латвией и Россией. Вывод авторов может показаться неожиданным: согласно их анализу, эти потери весьма незначительны, т.е. межгосударственные отношения реально слабо влияют на латвийско-российские экономические связи.

 

Статьи А.Спрудса о латвийско-российских связях в области энергетики и Т.Ростокса о проблеме договора о границе написаны осторожно, аккуратно и представляют собой скорее более или менее точное описание сложившейся ситуации, нежели ее анализ.

 

Н.Муйжниекс в своей статье, посвященной российской политике по отношению к соотечественникам, напротив, пытается анализировать и делать выводы. Трудно судить, насколько эти выводы справедливы – похоже, что и в самой России на этот счет никакой ясности нет…

 

Интересные и несколько неожиданные выводы делает А.Лулле, рассматривающая транс-граничное сотрудничество в приграничных регионах. Согласно ее выводам, преимущества проживания в приграничье на самом деле являются мнимыми, и местные жители мало что от этого выигрывают.

 

И последнее. Симптоматично, что, несмотря на проблематику книги, среди авторов нашлось место лишь одному русскоязычному специалисту – упоминавшемуся В.Домбровскому. Получается, что среди экспертов по латышско-русским и латвийско-российским отношениям – один норвежец и один русский, остальные – латыши… Уверен, что Н.Муйжниекс вовсе не собирался дискримировать русских исследователей. По-видимому, дело в другом – среди русских Латвии нет авторитетных и в то же время нейтральных экспертов. Или – нет людей, которые были бы признаны таковыми академическим истэблишментом. И это один из существенных аспектов латышско-русских отношений, сам по себе явно заслуживающий изучения…